Избушка снаружи была ладная и опрятная.
Изнутри простая, с нарами деревянными, печкою железною, трубою дырявою, но подлатанною.
В общем, жилище нормальное, по туземски аскетичное, с дверью скрипучей, плохо закрываюшейся, оттого и сквознячок внутрь пропускающее.
Но богатыри пацаны не пужливые, быстро стальных коней разгрузили,
вещи в дом перетаскали, места спальные позанимали,
разложились, худую печку затопили, ноздрями сохатиными перекусили,
спиртяжки разбодяженного под это дело намахнули,
да на рыбалку сегодня же скататься и решили.
Достали свои снасти модные, навороченные, у кого катушки серебреные,
у кого позолоченные, брильянтами африканскими отделанные,
да соседями-китайцами собранные.
Навязали лески толстые, нацепили мормышки огромные,
крякнули, по стопке врезали, закусили, наживку поделили, мачмалу замесили,
коней завели и на речку ближнюю поскакали.
По насту ледяному летели, столб снежной пыли за собой оставляли,
по буеракам не катались, а места ловчие искали.
Привезли туземцы в улово заветное, речка в речку впадала,
ямку закрученную образовывала. Рассказали басни прекрасные,
как ленков пятнистых душили , и мешками в деревню возили.
На снасти свои туземские, страшные , ржавые, каркалыжные .
Обрадовались богатыри приморские, буры достали, дырок набурили,
мачмалу в лунку воткнули, короедов наживили, мормышки опустили…
и бамбук с пару часов курили.
И что только они не делали. В лунки заглядывали, песни песли,
грозно и ласково уговаривали, сказки рассказывали, короедов меняли, мачмалу теребили,
кому то кулаками грозили. Хитрые, пятнистые ленки плавали, плавниками размахивали,
гримасы корчили, тихо ржали над нашими богатырями, но ловится не хотели.
Плюнули на это дело добры молодцы, распили бутыль и поскакали домой, ужин готовить, баньку топить, и с дороги долгой отдыхать.