В иллюминаторе Москва стремительно становилась все меньше и меньше. Мы покидали утопающую в яблоневом цвету столицу. Серебрянокрылой птицей наш самолет, сообщением Москва-Бишкек, уносил нас на встречу приключениям. Мы летим в Киргизию. Две недели мы проведем на высоте свыше 2500 метров над уровнем моря. Этот маршрут давно зрел в наших головах, а наступивший в стране кризис и скачек курсов окончательно укрепил наше желание променять Турцию или другую европейскую страну на Среднюю Азию.
Спустя 3,5 часа самолет мягко коснулся взлетно-посадочной полосы, словно пробуя ногой воду в холодном ручье. Аэропорт Манас встречал нас влажным предрассветным воздухом с запахом кизяка.

Бойкие таксисты тут же облепили нас со всех сторон. На наш вопрос, знают ли они как проехать к улице, где расположен наш гест-хаус, следовал встречный вопрос: «с какой улицей пересекается?». Такой вид городской навигации нас слегка озадачил.
Таксист – Марат – добродушный парень с уставшими глазами и восточным добродушием отвечал на все наши вопросы, которые мы выстреливали ему словно из пулемета.
Покружив по центральным улицам, ища необходимое пересечение, мы, все же, нашли нужный вектор и прибыли в гест-хаус. Пока мы блуждали по городским улицам, в окне, меж деревьев широкого проспекта Чуй, видны были горы - громадные пики с белоснежными, скошенными на бок, шапками, закрывали полнеба.
Заселившись в номер и немного передохнув от перелета мы рвались куда-либо, лишь бы не сидеть в номере. Радушный хозяин гостиницы, уловив наше стремление, предложил нам отправиться в город, разменять валюту для расчёта с ним, да и просто погулять по городу.
Всю дорогу, пока хозяин вез нас в авто, шла нешуточная баталия между ним и супругой по поводу количества суток пребывания. Дело в том, что наш рейс был ранним, и мы, еще, будучи в Москве, запросили возможность раннего заезда в гостиницу. Нам (на сайте бронирования) дали на это разрешение. Но, исходя из логики хозяина, если мы заехали в 4.30 утра, то и выехать мы должны в этот срок, т.к. сутки истекают в 4.30, но с присущей ему восточной обходительностью он настоятельно убеждал нас в том, что столь ранний выезд нецелесообразен. Лучше поспать, но при этом придется заплатить еще как за один день пребывания. Недолго думая, мы скорректировали свои планы и пришли к заключению, что столь ранний выезд нам, как раз, на руку, чем слегка обескуражили нашего гостеприимного хозяина.
В Бишкеке, как нам показалось, все по месту: если обменные пункты, то их целая улица в ряд - выбирай любой. Если надо аптеку, то их также будет в ряд несколько штук. Ресторан корейской кухни нужен – получи два-три рядом. Отличная конкуренция.
Сам город своими достопримечательностями нисколько не цепляет. Все концентрируется на двух-трех центральных улицах. В основной же своей массе - на Чуйском проспекте. Здание правительства:

президентская резиденция:

огромный, охраняемый почетным караулом флагшток, с самым большим в стране полотнищем национального флага, вот, пожалуй, и все местные достопримечательности:

Все это мы обошли за полдня. Остальное же время было посвящено прогулке по утопающему в зелени городу.
Контрастность самих людей также производит впечатление. По улицам гуляют молодые киргизские девушки в юбочках, с накрашенными личиками и с модной причесочкой. Тут же идет их ровесница, закрытая с головы до ног. По утрам муэдзин призывает всех к молитве. А днем в барах сидят молодые парни, курящие кальян, и на русском языке рассказывают друг другу, как они цепляли телочек в клубе накануне.
Мы «проболтались» в Бишкеке еще день, тщательно изучив все закоулки города. Взяв машину в аренду, нами были тщательно исследованы и пригороды киргизской столицы.

С призывом муэдзина к утренней молитве мы покидали просыпающийся после темной среднеазиатской ночи Бишкек. Конечная точка нашей сегодняшней поездки – небольшой курортный городок северного побережья Иссык-Куля – Чолпон-Ата. Но, прежде чем повстречаться с озером, мы решили посетить д. Бурана вблизи г. Токмак. Именно там расположена знаменитая башня Бурана. Путь наш частью своей пролегал вдоль р. Чуй, той самой, в долине которой растет и колосится много травы каннабисной группы. Остановившись и выйдя из машины, я тут же наткнулся на представителя местной флоры.

Но не только коноплей радовала наш взор долина реки. Подножия гор рдели, утопая в полях распустившихся маков. Тысячи и миллионы распустившихся бутонов красным одеялом окутывали горы.

Машина никак не могла набрать скорость из-за поминутных остановок. Я, то и дело, выскакивал из авто с фотоаппаратом, щелкая затвором объектива. Фантастические виды, открывающиеся перед нашими взорами, грозили затянуть нашу поездку. И в правду, из-за местных красот забываешь о дороге вовсе. Справа нависают белоснежные кряжи Тянь-Шаня, слева скалистые холмы с альпийским лугами.
Башня Бурана встретила нас тишиной и умиротворённостью.

Первоначально башня являлась минаретом, построенным в X–XI в. Высота строения составляла не менее 40 метров, но верхняя часть была разрушена землетрясением. И, все же, имеется куда более романтическая легенда, которая повествует о хане, у которого была прекрасная дочь. Дочери была предсказана смерть от укуса черного паука, поэтому хан приказал построить башню, поместить дочь в комнатку на самом ее верху и тщательно обыскивать каждого, кто к ней поднимался по ступенькам. Однако, как и было предсказано, в день ее 16-летия, девушка умерла от укуса паука, которого сам хан случайно принес в гроздьях винограда. Стукнув от горя по стене, хан снес верхушку башни, поэтому ныне минарет короче на пару десятков метров. В настоящее время высота башни составляет 21,7 метра.
К башне обращены каменные изваяния в виде людей.


На их четко прорисованных лицах можно прочесть всю историю этой башни. Сколько они видели и сколько им еще предстоит увидеть…

Побродив вдвоем средь этих каменных хранителей истории, мы направились дальше, т.к. со стороны гор на нас надвигался грозовой фронт, который из всех сил сдерживал накопленную в себе влагу. Но, как только мы сели в машину, небо разверзлось и обрушило такой поток воды, что не было смысла ехать и мы просто ждали пока это небесное ведро опустошится.

По ходу нашего движения к Иссык-Кулю горы все больше и больше притягивались друг к другу пока и вовсе не сомкнулись в Боомское ущелье.
В середине пути по ущелью я все же не удержался и искупался в реке.

Здесь, из медленно текущей в долине Чуй превратилась в бушующую и способную снести все на своем пути горную реку. Ну как же не помочить удочки в этих бурных потоках? Побродив по берегам и оторвав пару приманок, мы, несолоно хлебавши, покатили дальше.
Выйдя из ущелья, мы приехали к воротам Иссык-Куля – п. Балыкчи, в прошлом Рыбачий. Свое старое название он вполне оправдывает. По обочинам дорог то тут, то там стояли продавцы рыбы. Продают в основном форель и сигов.

Взяв рыбки на пробу, мы устремились к водам озера. Выехав на местный пляж, мы впервые встретились с горячим, бескрайним и совершенно изумительным по своей красоте и чистоте озером, на волнах которого, будто поджидая нас, раскачивались белые лебеди.

Спустя час мы уже были в Чолпон-Ате. Это маленький городишко, основной доход жителей которого является туризм. Забронированный нами гест-хаус найти оказалось не так уж и просто. Нам постоянно указывали совершенно противоположные направления. Раза три мы прокатились от одной окраины до другой, пока не вышли на финишную прямую и, с горем пополам, нашли нашу гостиницу «Калинка», затерявшуюся среди множества подобных гостевых домов.
Нас встретил сын хозяйки, который показал нам номер, куда мы спешно заселились, так как потратили на дорогу более 12 часов и чертовски устали.
Спустя пару часов – стук в дверь, сонная супруга открыла дверь, а на пороге стоял все тот же сын хозяйки, который попросил сфотографировать нас для выкладки наших фото в «Одноклассники.ru». Супруга, обалдев от просьбы, выровняв дыхание от нахлынувшего желания применить словесную конструкцию в несколько этажей, отказала ему в этом с улыбкой на лице. Вечером атака обрушилась уже на меня. Этот парень не унимался. Я объяснил ему, что не состою ни в одной из социальных сетей, но если ему необходимо, я могу сказать на камеру заранее спланированный и отредактированный текст. Морщины на его лбу четко прорисовались, отразив бурный мыслительный процесс и анализ сказанного. На сих словах он «отвалил». Однако, увидев в моих руках ежедневник и ручку, у него сложилось стойкое впечатление, что я – журналист. При этом он попросил обязательно написать, куда бы я ни писал, о его гостевом доме. Мужик сказал, мужик сделал: г. Чолпон-Ата, гостевой дом «Калинка». Рекомендую! Уютные двухместные номера с видом на озеро. В номере есть кровать, холодильник, телевизор, транслирующий российские каналы, душ и обеденная зона.
Сегодня утром по плану нашего путешествия посещение чолпон-атинских петроглифов. Карт у нас нет, как и точки, куда нам необходимо ехать. Местные жители совершенно по-разному указывают дорогу. Мы уже начинаем к этому привыкать. Помыслив, я чисто интуитивно выбрал направление, куда нам необходимо ехать, и мое решение оказалось верным. Мы, таки, добрались до петроглифов. Выскочивший из будочки привратник, то ли от дефицита общения, то ли от утренней порции «насвая» начал нести «чепуху», расспрашивая нас о нестабильности позиции Обамы среди оппозиционных сил демократов, цене нефти на мировых рынках и неодобрении действий Путина в странах Запада, свято веря, что мы – американцы.
Расплатившись за вход, мы быстро отсекли сторожа продолжить беседу, и пошли осматривать петроглифы. Уже приехав домой, я нашел ответ на терзающий нас вопрос, чем покрывались камни прежде, чем на них наносились рисунки. Как выяснили ученые, петроглифы исполнены на поверхности гранитов и песчаников, покрытых патиной блестяще-черного и коричневого цветов с различными оттенками. Этот своеобразный солнечный загар образовался под воздействием весьма интенсивной в этом районе солнечной радиации на протяжении многих тысяч лет. Рисунки выбивались орудиями из металла или твердых пород камня.
В первую очередь мы устремились к лежащему у самого входа огромному камню, на котором изображена сцена охоты людей на горных козлов с применением прирученных снежных барсов.

Это мнение ученых. Лично мое понимание данной картины заключается в том, что древний художник пытался изобразить сцену охоты людей на козлов, которых в свою очередь, скрадывали снежные барсы. Хотя, ученым виднее, как там, на самом деле все было. Ведь охотились же на газелей в Древнем Египте с применением прирученных гепардов. Но, даже, если допустить возможность применения диких барсов в загонной охоте, сам этот факт поражает. Данное животное отнюдь не ласковая кошка-мурка, что урчит у вас на коленях, свернувшись калачиком, а дикий зверь, выросший в суровых условиях заснеженных гор. Люди, приручившие барса, служить им на благо – вот поражающий факт! И это в VIII-V веках до н.э.!
Все иные изображения менее масштабны, но не менее интересны, хотя сюжет, как правило един. Древние люди любили изображать козлов, оленей, себя и солнце.



Сторож строго предупредил нас о том, что нельзя нарушать экосистему вокруг древних памятников, но местные бараны и овечки вряд ли знают о запретах сторожа и спокойно пасутся среди камней.

Забегая вперед скажу, что петроглифы встречаются также и на противоположном берегу, аккурат напротив Чолпон-Аты находится п. Каджи-Сай, в окрестностях которого также есть камни с идентичными изображениями. Помимо этого дайверы, спускавшиеся под воду Иссык-Куля, также указывали на наличие петроглифов на дне озера, что подтверждает недавнее происхождение озера. Поэтому рассказы местных о том, что на дне Иссык-Куля лежат руины нескольких городов обретают черты реального факта.
Побродив среди камней, мы отправились вниз, обратно в город, да не просто по дороге, а по взлетно-посадочной полосе некогда действующего аэропорта местных линий, а ныне приспособленной местными жителями под дорогу. Наш «Honda Fit» может быть в первый и последний раз почувствовал себя самолетом. Казалось, он вот-вот оторвется от земли и с восходящими потоками устремится в небо.

Спустившись с гор, мы отправились в музейный комплекс им. Чингиза Айтматова «Рух Ордо» или в переводе с киргизского «Духовный центр», или «Град Благословенный».

Замысел автора поражает воображение. На территории комплекса расположено пять абсолютно одинаковых часовен, символизирующих пять религиозных течений. Единственным отличием часовен одной от другой является шпиль, символизирующий определенный религиозный знак.

Одним из ключевых экспонатов парка является дерево жизни, напоминающее цветущую японскую сакуру, горделиво возвышающуюся над бескрайней гладью Иссык-Куля.

На ее ветвях присутствуют как цветы, так и завядшие листья: символы жизни и смерти. Рядом с деревом жизни – беседка науки, где в безмолвном окружении изображений великих ученых Аристотеля и Коперника силой воды вращается гранитный шар, символизирующий течение времени и незыблемость истины.

По всему периметру комплекса расположены статуи и изваяния различных деятелей как киргизской, так и мировой истории, мифологии, науки, искусства, поэтому, чтобы разобраться самим в замысле того или иного экспоната комплекса лучше не пожалеть денег и воспользоваться услугами экскурсовода.


Мы, по совету кассира комплекса, присоединились к группе с экскурсоводом и нисколько не пожалели.
После Рух Ордо, располагая временем до ужина, мы решили проехать до некогда знаменитого в советские годы санатория «Киргизское взморье». Приехав в санаторий, мы застали закрытые процедурные кабинеты, т.к. по сложившейся еще с тех времен традиции все подобные мероприятия начинаются в 8.00 и заканчиваются в 13.00.
Не удалось с процедурами – решаем посетить бассейн и на входе в него перед нами вырастает тетя, явно застрявшая в прошлом. В синем халате, цепким взглядом и командным голосом она отчеканила: купаться можно, перед бассейном принять душ обязательно, сеанс 45 минут, 100 сом с носа. Шапочки есть? Нет! Ее выбитое из гранита монументальное лицо с выкованной мимикой в одном положении на такой нестандартный ответ изменило выражение и изобразило стадию изумления! Как нет? Ну-ка быстро сбегали и купили!!! От звука ее голоса захотелось больше сбегать в туалет, нежели купаться. Дрожащими в коленях ногами мы пулей метнулись в магазин, расположенный в вестибюле, за шапочками, ибо железная леди всем своим видом дала понять нам, что исключений не будет.

Тот самый бассейн, что еще видел на своем веку красные пролетарские труселя Брежнева с серпом и молотом на переднике, встретил нас голубой водой и четко выраженными зонами по степени умения плавать. Загипнотизированные железной тетей киргизы, не умеющие плавать, в шапочках и со спасательными кругами плескались в мелкой зоне одной дорожки. Те, кто хоть как-то умел держаться на воде, без шапок (!!!) занимали все остальное пространство. Мы, примкнув к людям воды, оставив на берегу шапочки и выбрав себе отдельную дорожку, наслаждались купанием.

Настал час X и в помещение зашла все та же тетя – королева шапочек и повелительница времени. Она гаркнула: «Закончили купаться!!!» и все мирно купающиеся в хаосе побежали в раздевалки. Даже я – тридцатилетний, пузатый дядя в самом расцвете сил, побоялся ей перечить и потрусил в раздевалку.
После бассейна мы спустились к озеру,

где, сидя на большом песчаном пляже в полном одиночестве, проводили этот день, провожая уходящее за горные пики солнце.

Сегодня с утра мы выезжаем в Григорьевское ущелье. Расположено оно в 30 км от Чолпон-Аты вблизи д. Григорьевка. Быстро добравшись до деревни, и в ее центре, следуя указателям, мы свернули в строну гор.

Так как это биосферный заповедник – въезд на территорию ущелья платный. У самого входа в ущелье мы встретили киргизов, устанавливающих юрту.

Мне было интересно посмотреть и поучаствовать в процессе возведения оной, поэтому я предложил супруге прогуляться вдоль реки и осмотреться, а сам подрядился в помощники мужикам. В процессе установки юрты мне удалось детально рассмотреть всю конструкцию.
Каркас юрты изготовлен из деревянных штакетин, соединенных меж собой ремешками из сыромятной кожи. Все деревянные детали традиционно выкрашены в ярко-красный цвет. Каркас ставят на относительно ровную поверхность, затем с помощью жердин – кереге, крепится верхняя часть юрты – тюндюк.

Кстати сказать, на государственном флаге республики изображен этот самый тюндюк, как символ единения всего киргизского народа. После этого конструкция обвязывается узкими вышитыми полосами и шнурами. Вслед за стяжкой юрту покрывают циновками.

Они согревают зимой, а летом дают прохладу. Затем юрта обтягивается орнаментированным войлоком. Сверху все покрывают парусиной или неопреновыми полотнищами, чтобы войлок не страдал от влаги.
На пол стелется ковер – ширдак.

В центре, под тюндюком, находится место для очага – коломто.
Жилое пространство в юрте делится на четыре части. Эта многовековая традиция и киргизы четко придерживаются ее канонов. Напротив входа в юрту самое почетное место – тор. Здесь располагаются гости и старшие мужчины семьи. Здесь же на сундуках сооружают стопки одеял, ковров, меховой одежды, что отражает достаток семьи. Справа от выхода – женская половина – эпчижак, где хранятся продукты, утварь, слева – мужская половина – эр жак, где сразу у входа развешиваются принадлежности скотоводческого хозяйства, конское и охотничье снаряжение.
Сбор всей конструкции занял у нас не более 30 минут, что является приемлемой временной нормой для установки юрты. Весит вся юрта на 6 человек около 200 кг и для ее перевозки применяли верблюдов, лошадей или яков. Сейчас же все это умещается в автомобильный прицеп. Впоследствии мы не раз видели машины с прицепами, в которых лежали юрты. Это пастухи переезжали с зимних пастбищ на летние. В нашем случае данная юрта была установлена исключительно в туристическо-развлекательных целях. Спустя минут 15-20 после того как мы закончили установку, приехали туристы из Перу и, высыпав всей гурьбой из автобуса, засверкали вспышками фотокамер. Ну, а мы двинулись вверх по ущелью.

Долго машина карабкалась вверх по грунтовке, то и дело перескакивая через мостки с одной скалы на другую, пока мы не выбрались на плато высоко в горах.

Здесь раскинулись альпийские луга, на которых беззаботно паслись бесчисленные отары овец, стада коров и лошадей.



Налюбовавшись местными красотами, мы покатили обратно.

Рано утром, попрощавшись с хозяевами гостинцы «Калинка», мы выдвинулись далее огибать Иссык-Куль. Следующая остановка – последнее пристанище великого русского путешественника-первооткрывателя Н.М. Пржевальского – город Каракол.
Прежде, чем ехать в сам Каракол, мы решили заехать на один мысок на озере, близ посещаемого нами вчера теплого источника. Еще вчера я обратил внимание, что там есть значительные перепады глубин, и мелководный полив у мыса переходит в глубокую, практически отвесную, хорошую яму. Я рассчитывал попытать рыбацкую фортуну. Спешно собрав спиннинг с отводным поводком, я направился к заветной точке. Раз заброс, два, три – и нет никакой реакции. Цвет приманки, на мой взгляд, очень привлекателен, а вот сама приманка, являясь пассивной, вызывала сомнения в задаваемой мною игре. Укоротив поводок, я свято верил, что приманка при игре заведется. Заброс – проводка с медленным волочением и подыгровкой, и шнур резким рывком уходит в сторону. Подсечка – и рыба тремя резкими рывками стравливает шнур со шпули, заставляя истошно визжать фрикцион. Мозг, не в состоянии работать сообща с вялыми от поступившего в кровь адреналина руками, фантазировал о «крокодиле», что сидит на том конце снасти. «Кто это?» – единственный вопрос, присутствовавший в голове. В любом случае, это рыба из далекого и необычного водоема, которая никак не хочет идти в руки рыболова. Каждый раз, как только я выматывал метр шнура, она резким рывком отбирала два-три. Спустя какое-то время рыба все же начала сдаваться и, описывая большие круги, словно по винтовой лестнице начала подниматься из голубой озерной бездны, поставив солнцу серебристый бок. На поверхность перед мной вынырнула радужная форель.

Немного отойдя от борьбы с рыбой, продолжаю ловлю, но все последующие забросы, смены подачи приманки, равно как и сами приманки, коих было взято с собой в путешествие неприлично много, не принесли никаких результатов. Яма будто вымерла. И даже кристальная чистота вод озера не изобличала никакой жизни в глубине.
День был солнечный и, располагая временем, мы решили позагорать. Лично мне это дело в скором времени наскучило, и я решил все же еще раз побросать спиннинг. Встав на ту же ямку у мыса, со второго заброса я чувствую легкую потяжку приманки в сторону. Выждав секунду, я сделал подсечку и на том конце сразу что-то напряглось. Рыба, почувствовав сопротивление шнура, замерла на мгновение, обдумывая свой дальнейший шаг, но тут я ее опередил, начав форсированное вываживание. Только спустя время идущая, как на поводке, форель предприняла попытки уйти в глубину, но, хоть фрикцион и стравливал шнур со шпули, он, все равно, не давал рыбе свободу действий. Так, спустя короткий промежуток времени, на белом песке у моих ног плясала вторая радужная форель чуть меньших размеров.

Такой результат в корне менял все планы. Что делать с рыбой, только что выловленной, да на берегу кристально чистого озера? Естественно употребить. В срочном порядке едем в близлежащий поселок за решеткой, солью, лимоном и вином. Хоть и выглядело само приготовление рыбы не совсем эстетично,

однако это было, пожалуй, самым вкусным блюдом из всех, что мы попробовали в нашем путешествии.

Спешно двигаем дальше, нагоняя график. Следующая стоянка – музей Пржевальского. Сам музей расположен в пригороде Каракола, и к нему ведет отдельная дорога. Оставив машину на стоянке, двинули к кассе. Сторожка привратника была пуста, а сам он прятался в тенечке елей от палящего полуденного солнца, расположившись на лавочке. Он позвал нас к себе, т.к. филиал его будки теперь располагался именно на лавке. Сторож-кассир потребовал с нас 60 сом. Такса была установлена как с местных, по 30 сом с человека. Граждане СНГ могли зайти по 50 сом, а иностранцы (коими нас везде принимали, считая, что наша родина – Америка) могли посетить музейный комплекс за 70 киргизских рублей.

В музее было пусто и кроме экскурсовода в нем не было ни души. Девушка- экскурсовод охотно согласилась провести нас по музею. Сначала было довольно-таки интересно, а вот как только дошли до стенда с материалами экспедиции Николая Михайловича по Уссурийскому краю, мы с экскурсоводом поменялись местами. Теперь мы ей рассказывали о нашем родном крае, где в далеких 1867-1868 годах прошел великий ученый, посвятивший всего себя науке и нашедший последнее пристанище в г. Караколе. Но, все равно, конечно, мы многого не знали о самом Пржевальском. К примеру: Николай Михайлович не был женат и в свои экспедиции набирал людей, не обременённых брачными узами. За все 10 экспедиций им был пройден путь, равный экваториальной окружности земли. Ученый устремлялся в Гималаи, мечтая попасть в великий город Бога – Лхасу, но каждый раз ему это не удавалось. Его туда не пускали монахи. И каждый раз, подойдя к воротам города, ему приходилось поворачивать в обратный путь. За время своих экспедиций Пржевальский открыл множество новых птиц растений и животных.

Одним из его открытий стала дикая лошадь, которая, к сожалению, была полностью истреблена. Данный тип лошади – единственный из ее представителей так и не поддался человеку, оставаясь до полного своего истребления дикой и не объезженной.

На территории музейного комплекса стоит памятник Пржевальскому, а рядом с памятником расположена и сама могила ученого.

В самом памятнике скрыто много символов. Орел на вершине – символ ума и бесстрашия. Птица держит в клюве оливковую ветвь – символ мирных помыслов своих походов. Когтями орел прижимает к каменной глыбе карту с указанием всех пройденных путей ученого. Памятник выполнен в виде скалы и весит 365 тонн в соответствии с количеством дней в году. На фасаде памятника видны десять ступеней, по количеству походов, предпринятых Пржевальским. На лицевой стороне скалы укреплен православный крест. Под ним большая бронзовая медаль с барельефом путешественника – увеличенная копия именной золотой медали Императорской Академии Наук, отлитой в 1886 г. в знак признания его великих заслуг перед наукой. Лицевой стороной памятник направлен в сторону Лхасы, куда так хотел попасть, но так и не смог Пржевальский.
Осмотреть весь музейный комплекс мы двинули дальше. Надо было найти наш гостевой дом в Караколе. Проехав по всем центральным улицам, мы сразу отметили, где что находится. Городской базар, продуктовый магазин и небольшие кафе. Гостевой дом уже по традиции искали долго, т.к. местные жители отсылали нас, то в одну часть города, то в другую. Кое-как нашли улицу, но и на этом интрига не закончилась. На улице есть дом № 9 и 13, а между ними необходимого нам дома с № 11 – нет. Стучимся в дверь дома без опознавательных знаков, и спустя какое-то время нам открывает дядя со словами: «I don’t speak Russian!». Супругу эта фраза ничуть не смутила и, переключившись на английский, она начала расспрашивать, где хозяин дома и как нам заселиться в гостевой дом. Я же, как тот пес, все понимал, но говорить – не говорил. Багаж знаний английского языка, приобретенный мною в школьные годы, позволял мне лишь принимать и анализировать информацию, а вот членораздельно изъясняться на этом языке я не мог. Если я и решался сказать какую-либо фразу, то, в большей степени, я применял русские слова со вставками английских местоимений.

Нас впустили во двор, и через какое-то время появилась хозяйка дома. Она сообщила нам о том, что данные постояльцы попросили поселить их одних в доме, и, что, мол, сегодня уже пришлось отказать одной паре в размещении, на что мы достали свои козыри. У нас на руках был лист бронирования с предоплатой, гарантирующий нам заселение сегодня и именно в данный дом, а не куда-либо в другое место. Хозяйке пришлось парировать наши аргументы тем, чтобы мы договорились с постояльцами сами. Объяснив ситуацию ребятам, те, нисколько не колеблясь, согласились с тем, что мы будем жить с ними по соседству. Хозяйка была слегка сконфужена таким разворотом событий. Из-за сложившейся ситуации мы предложили снизить арендную плату, в связи с тем, что, как выяснилось, у нас отсутствует завтрак, хотя мы бронировали гостиный дом с питанием. Снизив нам стоимость проживания, девушка-хозяйка решила сгладить сложившуюся ситуацию показом местных достопримечательностей. Нас интересовала дунганская мечеть и ресторан с каракольским ашлям-фу. Быстро все показав, она ретировалась.
Мы решили, не теряя времени, отправиться в дунганскую мечеть.

При входе нас встретил словоохотливый человек (имам), с которым мне было приятно разговаривать. Он отвечал на все мои вопросы, подчас даже имеющие скрытый религиозный подтекст. В частности, он рассказал мне, почему все же я, будучи не мусульманином, не могу зайти в мечеть. Оказывается для этого необходимо правоверному совершить два омовения. Вообще, наш собеседник всячески старался угодить нам и даже открыл двери мечети, чтобы мы смогли посмотреть внутреннее убранство. Заказчиком строительства мечети был некий дунганин, строителями же выступали китайские зодчие, которые и соорудили данное строение в традиционно китайском стиле, походившем больше на китайскую пагоду, чем на мусульманскую мечеть. В резнине даже присутствуют драконы и слоны. В здании нет ни одного гвоздя. А всего таких мечетей две во всем мире: в Караколе и где-то в глубинке северного Китая. Осмотрев мечеть, мы еще долго разговаривали с имамом о религии, о достопримечательностях, о людях и природе. Он нам посоветовал, не теряя времени, съездить в санаторий Ак-Суу, принять радоновые ванны. Они входили в наш план, но их посещение было назначено на завтра. Навигатор выдал нам трэк до курорта в 11 км и 15 минут пути, и мы решили вечер скоротать, лежа в теплых ваннах. Тем более, за день на нашу долю выпало много событий и впечатлений. Организмы требовали отдыха.
Добравшись до Ак-Суу, мы не могли понять, куда нам податься. Дорога шла по ущелью вверх, по бокам дороги, прижавшись к скалам, жались строения еще советской эпохи. Остановившись у того, где было больше машин, мы прошли внутрь, посмотрели кабинки, которых было в здании порядка дюжины (двухместные и четырехместные). Произведя оплату по 100 сом с человека, мы прошли строгий инструктаж. В кабинках пребывать необходимо не более 45 минут. Принимать ванну можно не более 15 минут.
Сама кабинка представляла собой комнату для переодевания-отдыха и комнаты с обычными чугунными ваннами.

Смеситель представлял собой подводку двух суровых труб. Пробка на ванной отсутствовала, а вместо нее был квадрат 10х10 см от резинового коврика.

Уборщица на наш вопрос, как пользоваться сим прибором, доступно все объяснила. Включаем подачу воды и на дно в районе слива бросаем эту импровизированную пробку. Давление воды прижимает резину к отверстию для слива, и вода не уходит.

Гениально! Два раза строго по будильнику занырнув в радоновые воды, мы двинули домой, по дороге посетив турецкую пекарню, прикупив всякой снеди. Не тревожа наших соседей, мы, без задних ног, упали спать.

Следующий день был посвящен посещению одной из красивейших достопримечательностей пригорода Каракола и одного из самых красивых мест всей Киргизии в целом – ущелья Джети-Огуз, а в переводе с кыргызского языка «семь быков». Но, прежде чем направиться туда, мы решили отведать знаменитого ашлям-фу по-каракольски в кафе у Саиды,

так как самое вкусное это блюдо делается именно здесь. Ашлям-фу это своего рода суп,

который подают холодным, состоящий из двух видов лапши (обычной домашней и крахмальной, многим известной под именем фунчеза), обжаренного яйца, зелени, в том числе джусая, заливается все это раствором из воды с выпаренным уксусом, что придает блюду кисловатый вкус, и сдабривается пастой из красного перца. Само кушанье употребляется палочками и мы, не нарушая традиций, отведали его именно так, шумно отпивая бодрящий кисловатый раствор, освежающий в жаркий летний день. Сам церемониал подачи кушанья играет немалую роль. Спросив у Саиды стоимость, она ответила, чтобы мы кушали, а о цене поговорим после. А пока мы разговаривали с хозяйкой на различные темы, касаемые погоды и достопримечательностей, на которые стоит обратить внимание. От самой обстановки как и от самого блюда мы остались в полном восторге. И впоследствии еще не раз заглядывали к Саиде покушать и поболтать. А пока, подкрепившись древним дунганским блюдом, мы направлялись в ущелье Джети-Огуз.
Дорога вновь уходила вверх в ущелье. Перед нами выросла скала «разбитое сердце». Природа, приложив свою руку скульптора, из огромной глыбы высекла четкие контуры сердца, расколов его пополам.

У местных же жителей на сей счет есть легенда, согласно которой все начинается с очень красивой девушки, к которой приезжали свататься из разных уголков земли, но сердце ее оставалось неприступным. Однажды к девушке приехали свататься два джигита, два лучших друга. Так сложилось, что они оба ей понравились, а она запала в душу им двоим. Никак не могли разрешить этот любовный треугольник. Согласно обычаям, джигитам пришлось сразиться в смертельном бою. В схватке оба джигита погибли. Когда девушка об этом узнала и поняла, что уже ничего не вернуть, от горя она вытащила свое сердце, которое и превратилось в расколотую скалу.
Двигаемся дальше, и перед нами вырастают знаменитые «семь быков».

Огромные горы необычной формы, будто некогда живые, застыли, одна напирая на другую. Кроваво-красные, они совершенно не вписывались в окружающий ландшафт.

Но стоят, будто могучей рукой взятые где-то далеко и поставленные здесь. На сей счет тоже имеется легенда их появления. Согласно которой, в этих краях жил могущественный хан, у которого было семеро сыновей. Перед своей смертью он завещал детям разделить свое имущество поровну. Так они и сделали, но когда пересчитывали несметные стада, обнаружили, что пропало семеро молодых телят. Телята эти выросли в огромных могучих быков, подпиравших рогами небо. Однажды быки были найдены, и сыновья хана, ослепленные жадностью, разом забыли наказы отца – каждый хотел забрать всех семерых себе любой ценой, не остановившись даже перед братоубийством. Тогда, чтобы остановить страшную распрю между родными братьями, один мудрец-волшебник превратил огромных быков в кроваво-красные скалы. Они и сейчас стоят могучей стеной вдоль течения реки, а у их подножия из земли бьет горячая вода. Именно поэтому ущелье и получило свое название – Джети-Огуз.
Полюбовавшись красотой быков, мы, было, подъехали к воротам стоящего в долине реки санатория. Местный старичок потребовал за въезд на территорию 50 сом. Ничего не поделаешь – все стараются заработать на туристах любым способом, хоть мы и понимали, что плата эта – чисто символическая – пойдет исключительно в карман старикашке. На наши расспросы, что там посмотреть и как проехать выше в предгорья старик ничего не ответил.
Покрутившись по территории санатория и зайдя внутрь, ничего интересного для себя мы не обнаружили. Решили было вернуться к «разбитому сердцу», где расположившись на полянке жена, могла посидеть, а я мог прогуляться вдоль горной речки с удочкой.

Так и решили.
Спустившись к реке, мы выбрали одну из полянок, половина которой была занята большими трейлерами с номерами евросоюза.

Я, собрав снасти, пошел гулять по реке, супруга же осталась на полянке. Спустя какое-то время я обнаружил, что трейлеры ровным кортежем двинулись по ущелью в горы. Я поспешил к нашей машине, быстро решив с супругой, что при иностранцах явно есть гид и нам необходимо следовать за ними. Нагнав кортеж, вскоре мы уже болтали с иностранцами, коими оказались пожилые семейные пары из Бельгии, с которыми действительно присутствовал гиды (парень и девушка). Они объяснили нам, что вверх по ущелью реки идет дорога и, миновав 4 моста через реку, мы достигнем альпийских лугов высоко в горах. А, поднявшись чуть выше их, мы попадем на поляну с домиками космонавтов. Не теряя времени, поблагодарив ребят, мы уже карабкались на машине по ущелью вверх, переезжая хлипкие мосточки, кинутые кем-то через бурлящие воды горного потока.

Мосточков было не четыре, а пять, и миновав последний, перед нами открылись бескрайние луга, кем-то названные альпийскими.

Дорога шла дальше к снежным пикам гор Тянь-Шаня. Через какое-то время перед нами как грибочки выросли в ряд три домика.

Это и были те самые домики космонавтов. Именно сюда привозили с казахских степей наших космонавтов, после того как они приземлялись на родную землю с орбитальных станций. Именно здесь они проходили реабилитацию и восстанавливали свое здоровье дыша чистым горным воздухом.
Полюбовавшись красотами, мы повернули назад.

Дома нас ждали наши соседи. Еще с утра мы договорились с ними о совместном ужине – с нас еда, а с них выпивка. Всю дорогу мы думали-гадали, что же приготовить, чем удивить наших новых знакомых. Были мысли приобрести в кафе шашлык, а на базаре набрать фруктов и овощей. Но шашлыком вряд ли бы мы кого-то удивили, поэтому решили приготовить курицу и напечь блинов, соблюсти тем самым национальную фишку. В магазине вместо курицы нам подвернулась утиная грудка, которая сразу заменила нам курицу.
Дома нас уже заждались наши новые бельгийские друзья. Муж и жена Алан и Джессика отправились два года назад в кругосветное путешествие. Год они провели в странах Центральной и Средней Азии, и за этот год шашлык, который мы так хотели купить, им порядком осточертел. А наша утка и блины привели их в неописуемый восторг. Наши совместные запасы алкоголя нависли над нашей компанией угрозой хорошей, веселой пьянки. Так и случилось. Мы вдоволь наболтались, поделились своими планами о путешествиях, насмеялись, а под конец Алан закатил нам импровизированный концерт. Как выяснилось, он давно уже играет на не совсем стандартном музыкальном инструменте – двуручной пиле. Лично я сидел с удивленными глазами, наблюдая и слушая как из куска железа лились звуки лунной сонаты.