…, а штормовой ветер-северняк безжалостно треплет Андреевский флаг на мачте «БУК»а, …

… Димкины слова упали,словно искры, на сухой порох! И внезапно вспыхнувшее в душе новое Предвкушение будоражит кровь!!! Ну и как тут не торопить жизнь!!!

Решив покинуть родной Рыбный порт, которому я отдал четверть века своей жизни, я был уверен, что без труда найду более живую интересную работу! Смело шагнув с полотна ровной, как стрела, «автострады» с приевшимися «картинками» по сторонам, на узкую тропинку неизвестности, обещавшую новые впечатления и жизненные приключения, я и не ведал, какие «веселые» испытания готовит для меня судьба…. В жизни все оказалось не так, как представлялось вначале! Не буду акцентироваться на «мышиной возне» в начале этой «тропы», не принесшей ни приключений, ни удовлетворения, сразу скажу, что рассылаемые мной резюме бесследно исчезали, как туалетная бумага в унитазе…. Я был озадачен и удивлен: неужели, я никому не интересен, как специалист? Неужели, мой послужной список, мои навыки и руководящий опыт никому не нужны?
И тут, случайная встреча с моим тезкой, бывшим начальником отдела кадров Рыбного порта Федей Вугликовым, все объяснила! Пожалившись ему на мои безуспешные потуги трудоустроиться, я услышал в ответ: «Старый хрен, ты в паспорт свой давно заглядывал? Твои резюме дальше даты рождения никто не читает! И я не читал, кому уже стукнуло сорок пять!»… Мне ничего не оставалось, как парировать: «Ну и дурак!» - ответил я.

Это была страшная зима! Сев с женой на две пенсии, треть из которых уходила на содержание «Мебиуса», мы питались практически одной только, собственноручно пойманной, рыбой…. Я был согласен на любую работу! Не надеясь больше на резюме, я спрашивал всех знакомых. Но, подозреваю, зная мой не самый покладистый характер, меня вежливо «пускали по борту». Зато, мать-природа, как никогда – была щедра на уловы! Две морозилки стояли заполненные корюшкой и навагой «под пресс»!!! И в гараже стоял бачок с навагой, пересыпанной снегом!

И вот, вдалеке, наконец «забрезжил свет в конце тоннеля» - знакомая предложила мне трудоустроиться на должность технического директора в сферу незнакомой для меня оптово-розничной торговли. С радостью, «хватаясь за соломинку», я согласился! Но, надо было немного подождать: строители задерживали сдачу нового торгового центра.
Чтобы не сидеть без дела и немного поддержать семейный бюджет, я решил пару месяцев поработать на ВБЩЗ в службе охраны. Позвонил начальнику службы охраны завода, известному старым читателям Улова под никнаймом Пашабохан и попросил встретиться. Объяснил ему свою ситуацию и спросил: «Павел, можно у тебя перебиться пару месяцев?»…
Вот так я и очутился в службе охраны ВБЩЗ, еще не ведая, каким необычным, ярким и запоминающимся станет для меня этот отрезочек собственной жизни!!! Снова я начал получать стабильную зарплату, да еще на ждавшей меня обещанной работе техническим директором, на завершающемся этапе строительства, начали возникать некоторые технические вопросы, для решения которых мне начали немного приплачивать! Вот только пара месяцев, по-результату, вылилась для меня почти в целый год, а если быть точным – в десять с половиной месяцев работы контролером службы охраны….
Итак! Это немного позже на «каменоломне» началась у меня увлекательная жизнь, в которой было немало курьезов и впечатлений, о которых я сейчас с удовольствием вспоминаю! Данное мне водителями карьерных «вольваков» прозвище Карацупа, кавказская овчарка Динка, сказочные ночные обходы карьера и глумление над двумя начальниками каких-то управлений Администрации Приморского края накануне приезда Шувалова….
Первая моя смена была ужасна! Я получил инструкции старшего смены: два раза взять кашу на втором посту и покормить сторожевых собак, стоящих на довольствии, бдительно следить, чтобы злоумышленники не сперли подъездной железнодорожный путь и докладывать старшему смены каждый час, что все у меня нормально, я принял «блатной» четвертый пост! При этом, на посту строго воспрещалось: читать, слушать радио, заниматься посторонними делами и т.д.
Время остановилось!!! Мной всецело завладело чувство какой-то безысходности и тоски. Спонтанно возникло желание сию минуту пойти к старшему смены, извиниться и бросить все к чертовой матери! Я в оцепенении смотрел неотрывно на «прилипшие» к циферблату стрелки часов и проклинал себя за решение поработать в охране! В отчаянии, я покинул пост и зашел в помещение старшего смены. И тут же, получил первое вежливое замечание, что если возникают вопросы, я должен его вызвать на свой пост. И не дав мне изложить причину моего прихода, он тут же добавил: «Сейчас привезут старую мебель! Надо аккуратно разобрать, снять панели для отделки кунга и складировать их на посту!»….
Взяв в «Носороге» набор инструментов, до конца смены я с остервенением разбирал мебель, складывал в отдельную коробку фурнитуру, сортировал по размеру полированные панели….
А на следующий день, пришел к Паше и честно рассказал ему обо всем…. Подумав, он произнес: «Раз тебе на четвертом посту скучно, пойдешь на «шестеку» на карьер!»….

Шестой пост сразу произвел на меня благоприятное впечатление! Он гордо возвышался, словно ходовой мостик корабля, между двумя дорогами: отпочковавшимся от городской трассы въездом на карьер и, так называемой «техничкой», по которой покидали карьер заводские «вольваки» и некоторые коммерческие самосвалы, двигающиеся в сторону Снеговой. А вскоре, я смог сполна оценить иронию Пашиных слов: «если тебе скучно на четвертом посту, пойдешь на шестерку»…. В обязанности контролера шестого поста входило: открыть пультом шлагбаум въездной дороги, проверить у водителя действующий талон о прохождении техники безопасности на работу в карьере, после чего, разрешить ему въезд. Присутствовать в карьере при бункеровке заводской техники с бензовоза и фиксировать количество залитого топлива. На выезде из карьера, взять у водителя самосвала контрольный талон, сверить указанный в нем груз с грузом в кузове, после чего, открыть шлагбаум и выпустить транспорт с карьера. Фиксировать весь въезжающий и выезжающий транспорт в журнале. Контролировать простои фабрики и докладывать старшему смены. «Сексотить» за бульдозеристом, особенно в ночное время, чтобы он работал всю ночь напролет и не сливал топливо! Проверять пломбы на бензобаках. Каждые два часа совершать ночной обход утвержденного маршрута и заходить на фабрике к дежурным электрикам, чтобы они не спали и не бухали! Следить за воздушной обстановкой и докладывать о приземлении на вертолетную площадку «черного Пушкаревского геликоптера». При необходимости, в теплое время года, вызывать «поливайку», чтобы самосвалы не поднимали тучи пыли и многое другое! И, помножив это все на две-три сотни коммерческих самосвалов и дюжину заводских «вольваков», беспрерывно носившихся туда-сюда на коротком 10-15 минутном плече, доставляя щебень и отсев на завод для производства бетона, действительно, скучать на «шестерке» было некогда!
В первую свою смену я так умотался, как пианист, играя на кнопках шлагбаумных пультов, что опустил шлагбаум прямо на кабину заводского «вольвака» и от позора и разноса меня спасла только мгновенная реакция водителя….
Зато, как прекрасны были паузы перед самым концом смены: затихал оглушительный грохот и рев двигателей большегрузных самосвалов, оседали тучи пыли, и на карьере воцарялась полная тишина! Я выходил с напарником на вольный воздух и ждал сменщиков, чтобы поехать на завод, отчитаться старшему смены и отправиться отдыхать домой!
Подозреваю, Павел ожидал, когда же Федорович, привыкший к тиши кабинета и удобному креслу, наконец, попросится на другой пост…. Но я, со свойственным мне упрямством, продолжал идти по тяжелой дороге судьбы, которая привела меня почти на самое дно общества. Я с удивлением заметил, что мне начинает нравиться эта бесхитростная тяжелая жизнь. Когда ночью шагаешь по «марсианскому ландшафту» карьера, а морозный ветер до боли щиплет тебя за щеки, когда ты, вернувшись, домой после смены, встаешь под душ, чтобы смыть с себя толстый слой серой пыли, когда вокруг тебя крутиться «карусель» доселе незнакомой тебе жизни!
Вскоре, я втянулся в этот жизненный ритм шестого поста, а жизнь начала дарить разного рода смешные ситуации! О некоторых из них у меня возникло желание поведать….

Написав эти строки, хотел поехать, чтобы сфотографировать шестой пост, но жена, показывая на пургу за окном, воспротивилась!

Первым случаем, развеселившим меня до слез, стала следующая сцена: на улице Выселковой, в часы пик, регулярно возникали огромные пробки! «Крутые мены на крутых джипах, регулярно желали объехать эту пробку, свернув на карьер, а затем, развернувшись вокруг поста №6, доехать по «техничке» до самой улицы Снеговой! Мой напарник, увидев крутой джип перед шлагбаумом, не проверив пропуск, поднимал шлагбаум и пропускал джип! Я, ради развлечения, его за это постоянно «дрючил».
И вот, в очередной раз, перед шлагбаумом появился черный сверкающий «крузак» с сильно тонированными стеклами. Сергей, молча, схватил пульт и поднял шлагбаум. Тем временем, я положил пульт от второго шлагбаума себе в карман! Джип въехал на территорию карьера и замер перед вторым шлагбаумом. Серега начал лихорадочно искать на столике второй пульт, а я иронично смотрел на него! Не найдя пульт, он вопросительно посмотрел на меня, а я строго сказал: «Пропуск проверь!!!». Напарник, набравшись решимости, потребовал: «Пропуск!»….
Тонированное боковое стекло опустилось, и улыбающийся Пушкарев, хозяин карьера, вежливо, спросил: «Вы меня не узнаете?». Серега всплеснул руками и несколько раз воскликнул: «Ой, Игорь Сергеевич!!!»…. А я, захлебываясь от смеха, нажал кнопку пульта и выпустил Пушкарева на волю….

Еще более анекдотичный случай произошел после открытия саммита АТЭС-2012! Не успел я заступить на ночную смену, к въездному шлагбауму подъехал «Лэнд Крузер» с номерами Администрации Приморского края. Серега дернулся за пультом, но увидев мой взгляд, остановился, решив сначала спуститься к джипу. Но я остановил: «Сиди! Надо, сами подойдут!». Из машины в сторону поста выжидательно глядели два человека. Но, увидев, что ничего не происходит, вылезли из машины и направились к посту! Я вышел на «крыло ходового мостика» и услышал их просьбу: «Можно ли проехать к вертолетной площадке, дорогу поглядеть?». Я ответил: «Можно! Пропуск или звонок начальника смены!»…. Мужики достали удостоверения начальников каких-то управлений краевой Администрации, показали мне и опять спросили: «А сейчас можно?». Я твердо повторил: «Пропуск или звонок старшего смены!». Мужики растерянно спросили, не дам ли я им телефон старшего смены. Узнав телефон, они безуспешно пытались получить его разрешение…. Мне пришлось вмешаться вновь и объяснить, что по телефону такие вопросы не решаются и начальник смены не правомочен решать такие вопросы, еще и по телефону! Мужики не оставляли надежду со мной договориться: «Вы даже не представляете, какой большой человек завтра здесь поедет! С каким кортежем!!!». На что я ответил, что «самый большой для меня человек» – начальник смены! И подытожил: «Так что, пропуск или звонок начальника смены…». Мужики озадачились: «А что же нам делать?». Я продолжал глумиться: «Звоните Игорю Сергеевичу! Он позвонит Управляющему ВБЩЗ, тот даст команду своему заместителю по безопасности. Зам по безопасности даст указание начальнику охраны Ульяновскому, тот прикажет начальнику смены! А начальник смены позвонит мне, и я вас пропущу!»…
Мужики позвонили своим «вождям», чтобы те связались с Пушкаревым, а я, с невозмутимым лицом угорал, представляя, как млеет сейчас Пушкарев, давая разрешение Краевой Администрации, с которой у него были «терки», проехать на карьер. А мужики, пока шли «переговоры», не переставая, восхищались, какая крутая охрана на карьере! И все повторяли, что обязательно расскажут Игорю Сергеевичу, какая у него крутая охрана!!!
Видно рассказали…. Я готовился утром сдавать пост сменщику, когда зазвонил «местный» телефон и голос уже сменившего старшего смены в трубке торжественно поведал: «Федор Федорович! Вам объявляется благодарность от лица руководства за правильные действия в отношении джипа Администрации Приморского края!!!»…
Но, случай этот имел неожиданное продолжение…. Получив расчетный лист в конце месяца, я обнаружил в нем «лишнюю» строчку, в которой было написано: «премия имени Совета директоров» - 1000 рублей. Найдя подобную запись в Серегиной «расчетке», я ему назидательно сказал: «Вот видишь, Серега, как полезно не пропускать «крутые джипы» на карьер!»…
И вспомнил ту вечернюю беседу с «начальниками управлений», в которой я не удержался от «понтов», рассказывая им, что негоже рассказывать «первому встречному», «какой большой человек» завтра здесь будет проезжать и куда направляться! И добавил, что я не всю жизнь работал сторожем. И, когда я ехал охотиться за системой на заставу Песчаная, зам командующего войск ТОПО КГБ СССР звонил начальнику Посьетского погранотряда. Тот, в свою очередь связывался с Хасанской комендатурой и, когда я подъезжал к КПП сразу за Краскино, как только становились видны номера моей «девятки», передо мной бойцы, молча, открывали шлагбаум, не зная, кто я такой, куда и зачем еду. И, еле удержался от соблазна рассказать им, что накануне, на карьер завели два «КаМАЗ»(а) взрывчатки для очередного взрыва!
Та самая вертолетная площадка, к которой хотели проехать мужики, чтобы посмотреть дорогу накануне приезда Шувалова, чтобы вертолетом доставить его на Русский остров, на саммит АТЭС-2012…

Незаметно пролетело лето, ушла в небытие золотая приморская осень, настала колючая морозная зима! Оскудел поток коммерческих самосвалов и карьер перешел на дневной график работы. Насладившись двумя-тремя ночными спокойными сменами, я опять заскучал! Вопреки запретам, перечитал Американскую трагедию Теодора Драйзера, несколько томиков О.Генри и, уже не помню, еще чего-то. И, окончательно поправ установленные правила, притащил на пост ноутбук…. Мир Интернета снова принял меня в свои объятия! Чтобы не «спалиться» при проверках поста перед старшим смены, я вменил в обязанность котроллеру третьего поста на ВБЩЗ немедленно звонить мне, когда старший смены выезжает с завода с проверкой на карьер! И вот однажды, «запостив» что-то про подледную рыбалку на Улове, я вздрогнул от неожиданно зазвонившего среди ночи «мобильника». Увидев на дисплее высветившуюся надпись Ульяновский, я бодро доложил: «Шестой пост слушает!». Павел, строгим голосом спросил, почему я на посту пользуюсь Интернетом. Я ответил, что в инструкции не было ни слова об Интернете, запрещалось на посту только читать и слушать радио! На что Ульяновский добавил: «И заниматься другими посторенними делами! Завтра напишешь объяснительную старшему смены!»…
Расстроенный, я все же спросил: «А ты как узнал? Из кустов подсматриваешь в окошко?». Павел ответил: «Федорович, не тупи! Просто увидел твой появившийся пост, зная, чья сегодня смена!».
Я спросил: «Старшему смены меня хоть не «заложил»? Он ответил, что заложил! И добавил: «Доложишь ему, что у тебя есть персональное разрешение!».
Получив негласное разрешение пользоваться Интернетом, я с головой принялся вникать в «горное дело», искать ответы на возникающие у меня вопросы, чтобы осмыслить организацию производственного процесса…. Через короткое время я знал, на какие фракции подразделяется щебень и как они получаются, чем отличается от гравия. Что такое кубический щебень и, чем он отличатся от пластинчатого и игольчатого! Щебень, какой лещадности лучше использовать при заполнении емкости для приготовления бетона, а какой – для устройства воздушных подушек и отсыпок. Что такое вскрыша, скальный грунт и камень!

На карьере, впервые в жизни, я увидел Приморские сопки в разрезе! Узнал, что скрывает под собой «тоненькое одеяло» зеленой травы, разлапистых деревьев и лесного чернозема….

А еще через полгода, Павел, неожиданно сказал: «Что ты у нас на «шестерке» больно задержался! Принимай восьмой пост!». Восьмой пост называли дачей. Расположен он был на самом верху карьера, на опушке прилегающего леса! На этом посту был удивительно чистый для каменоломни воздух. И была огромная, сидевшая на толстой цепи, свирепая кавказская овчарка Динка!

Больше всего, на восьмом посту, меня смущала Динка! Наслушавшись от поработавших на «восьмерке» контроллеров о ее свирепости, я знал, что это абсолютно «безбашенная» собака, которая раз порвала даже приносившую ей еду работницу карьера и, дважды сорвавшись с цепи, «ставила на уши» весь карьер, а бульдозерист спасался от нее, забравшись на кабину «Катерпиллера». Дело в том, что приняв пост №8, я был обязан получать на заводе мороженные куриные головы, крупу и варить кашу, чтобы кормить этого монстра! Боясь показать себя трусом, я робко поинтересовался у более опытного коллеги: «А как же ее кормить?». На что тот ответил: «Не бойся, она сторожей не трогает!»….
И вот, первый раз я подъехал на смену к посту №8. Только я вышел из машины, Динка грозно зарычала и натянула цепь! Вышедший из кунга сторож, намотав цепь на угол рамы кунга, сказал мне: «Проходи в кунг!».
Сдав мне пост, он попрощался и уехал, а я остался думать, как же мне безопасней выйти наружу. Тут я вспомнил, что Таня нажарила мне с собой недавно наловленной корюшки-малоротки! Приоткрыв окно кунга, я окликнул собаку. Динка встала на задние лапы, почти дотянувшись до приоткрытого окна! Я опасливо бросил ей первую рыбку. Подозрительно посмотрев на меня, она все же не устояла, понюхала ее и сдалась! Жареная свежая рыба была явно вкусней изрядно опостылевшей казенной каши!!! С каждым «хвостом» я действовал все уверенней. После пятого или шестого раза, я почти по пояс торчал в окне, а Динка, удивительно аккуратно, одними губами, брала рыбу из моих рук….
Решившись, я открыл дверь и спустился по небольшому трапу на землю! Динка посмотрела на меня, выдержала небольшую паузу и словно решила – хрен с тобой, живи!!!
Я все внимательней присматривался к собаке и гадал, откуда у нее эта свирепость? Карие разумные и спокойные глаза напоминали мне о покойном Биме….