Не будем нарушать установленные традиции и к Новому году, хотя он и старый, выложу первые пять глав новой книги из серии "Истории рассказанные творцом..." навеянной мне холодными зимними вечерами на Мелководке и Тавричанке.

Наемник из Агриколы.(пока это только рабочее название)

1.

В Мерилене число семь считалось счастливым числом приносящим удачу, а число четыре - на оборот несчастливым. У меня было три брата и три сестры и я был младшим в нашей семье. С одной стороны я был седьмым ребенком в семье, а с другой - четвертым сыном.
С самого раннего детства сколько я себя помню, я боролся за свое выживание и ходил вечно голодным. Все дело было в том, что я родился "истинным" или ещё таких как я называли "настоящим". С самого своего рождения я был нечувствителен к любым проявлениям магии, этаким уродом, как считали все остальные. Я просто её не только не замечал и не чувствовал, я её и не видел. В этом были определенные плюсы, но минусов в детстве было больше.

Вся моя семья могла питаться магической пищей, созданной отцом или матерью. Братья и сестры быстро освоили эту нехитрую науку - создание пищи и могли лакомиться разными вкусностями, а мне все это было недоступно. Стол для меня так и оставался пустым, не смотря на то, что все что то с него брали и ели, и ведь наедались и чувствовали себя счастливыми. Мне же была нужна настоящая пища. А кроме пищи ещё настоящая одежда и обувка. Это остальные дети могли создать для себя все что угодно,- и красные сапожки и расписные рубашки и даже меховые безрукавки. Я же всего этого был лишен. Зато было очень интересно наблюдать, как какой нибудь гоголь - моголь, шел по центральной улице с важным видом, а из одежды на нем было только исподнее белье. Дело в том, что закон обязывал всех без исключения носить исподнее или нижнее белье обязательно из настоящей, истиной ткани. Тех кто не выполнял закон или каким то образом его нарушал и появлялся на улице в непотребном виде нещадно пороли на площади и даже могли продать в рабство на галеры. Правда эти правила действовали только в больших городах, а таком небольшом селении как наше,- сплошь и рядом нарушались. Так что о различиях между мужчиной и женщиной я узнал очень рано.

Мне повезло, что моя мать - женщина старой закалки и почти полтора года кормила меня своим молоком, а потом я попал под опеку нашей соседки - старой Марфы. Она, бездетная вдова, взяла меня к себе на воспитание. Это уже потом, через много лет я узнал, что её муж был таким же истинным как и я, а тогда я ничего не понимал и не ведал. Мне было любопытно, почему Марфа так редко прибегала к магии и предпочитала все делать сама. Она была единственной в нашем поселении, которая разводила свой небольшой огородик, собирала травы и коренья и даже, что вообще не слыхано, ткала грубые холсты, из которых потом делала рубашки и порты для меня. С измальства она приучала меня к труду. Я копался в земле на выделенной мне грядке, собирал вместе с ней грибы и ягоды в лесу, помогал по хозяйству....
Её землянка стояла чуть на отшибе от остальных "хором" нашего поселения. И мне частенько приходилось наблюдать, как наши односельчане чурались общаться со старой Марфой, стараясь поскорее пройти мимо её жилища, что впрочем не мешало им бегать к ней за снадобьями и лекарственными травами, когда магия была бессильна против той или иной болезни. Марфа на них не обижалась, а только с грустью говорила мне, что народ вырождается.

Так я прожил у неё почти пять лет, считал её своей бабушкой и старался во всем ей помогать. Я уже знал что я не такой как все и в полной мере почувствовал отчуждение сельчан на своей шкуре. Мои сверстники старались со мной не только не играть, но и не общаться. А попросту говоря, я не понимал их игр, не видел их одежды, которой они хвастались, ведь они во всю использовали магию...
Решительный поворот в моей жизни произошел когда мне исполнилось что то около семь лет и в наше поселение случайно заехал бродячий цирк.
Сельчане люди достаточно прижимистые и по этому надеяться, что с циркачами за представление рассчитаются настоящими монетами,- не приходилось. По этому их выступление на околице выглядело этакой ежедневной, обыденной репетицией, но для нас, пацанов это было неслыханное развлечение, по этому мы облепили близстоящие деревья и с замиранием смотрели на работу жонглеров, акробатов, пожирателя огня и глотателя шпаг. У моих сверстников бурю восторга вызвал укротитель зверей.

Уж не знаю, что там они узрели, каких чудищ, а я увидел в небольшой клетке кошку и собаку (это я уже потом узнал, как называются эти животные), причем собака сильно хромала. Мне стало жалко это животное, которое к тому же скулило и я спустившись с дерева подошел к клетке, открыл её и залез вовнутрь. Что тут началось... Крики, вопли... Я осмотрел лапу и нашел то что искал,- большая заноза была в подушечке лапы. К тому же ранка уже начала гноиться. Я вытащил занозу и подолом своей рубахи протер вытекший гной. Собака благодарно лизала мне руку, а кошка терлась о мои ноги...
Потом подошел важный господин и этак "ненавязчиво" поинтересовался, что это я делаю в клетке со страшными людоедами? При этом он громко ругался и топал ногами

- У ней болит лапа, её бы надо подлечить. Я знаю нарыв траву, которую надо будет прикладывать и через пару дней все пройдет.
А ещё через час с небольшим я стал полноправным членом цирковой труппы, за что мои родители хотели получить десять настоящих серебрушек, но тут опять некстати вмешался я и пять из них получила старая Марфа, с которой со слезами на глазах я и попрощался вскоре.
Так началась моя новая жизнь. (Небольшое отступление: в Мерилене ходили золотые монеты, их ещё называли "золотой", которые состояли из десяти талеров или ста серебрушек. В талере было десять серебрушек - небольших монет из чистого серебра размером с ноготь мизинца взрослого человека). Истинные монеты ценились очень дорого в противовес магическим, которые выпускали специальные маги при дворе того, "кто был вправе принимать решения". Вот такой вычурный титул носил владыка Мериленда, в отличии от наших соседей, где были обычные короли, цари и прочая знать. Правда на этот момент я этого ещё ничего не знал.

Мои обязанности в труппе были не обременительными и больше походили на игру. Я ухаживал и при необходимости лечил "страшных людоедов, которые признавали только меня и своего дрессировщика и готовы были растерзать любого другого". Именно так было написано на наших афишах. В которых я значился как "человек с железными нервами". Об этом я прочитал сам, когда выучился грамоте. Правда произошло это почти что через год, как началась моя бродячая цирковая жизнь. А ещё я был мальчиком на подхвате - меня использовали акробаты для верхушки своих пирамид, я подавал жонглеру его кольца, булавы и горящие факелы, я убирал нашу "арену" - старый выцветший ковер больших размеров, варил на костре еду для наших зверей и питался с ними из одного котла. А "важный господин" которого все звали почтительно сэр Эдиж, а за глаза - "зануда" он же по совместительству метатель ножей и владелец труппы, учил меня ходить по канату, держать равновесие и не бояться, когда настоящий нож со свистом втыкается в щит возле моей головы.

Каждое утро я взял себе за правило выгуливать наших "людоедов". Из куска холстины, что дала мне с собой старая Марфа я собственноручно сшил им ошейники и сделал поводки. Не знаю как они выглядели после того как они подверглись магической обработке, но поглазеть на наши прогулки сбегалось очень много народу. Держались они правда на почтительном расстоянии от нас и с криком зачастую разбегались, когда Муська (собака) начинала гавкать, а Мурка (кошка) мяукать. После таких прогулок народу на наше представление приходило значительно больше, а соответственно и монет собиралось больше.
Со временем, благодаря акробатам я научился делать сальто и кульбиты, крутиться на перекладине, развил ловкость и гибкость. Мне даже иногда приходилось замещать нашего жонглера,- дядьку Шина, когда он немного перебирал магического вина и не мог выйти на арену. Я научился сносно кидать и ловить не только мячики и кольца, но и булавы. А вот пользоваться настоящими факелами мне почему то не разрешали.
Свой первый самостоятельный номер я исполнил в 10 лет. По натянутому канату я ходил туда - сюда, поддерживая равновесие небольшим веером, а потом с каната метал ножи в маленький щит, что был установлен в конце арены. На одном из представлений, кто то из зрителей (если только это не было специально задумано сэром Эдиж), объявил во все услышанье, что это магические проделки и на самом деле я по канату не хожу, а это все нам кажется. Сэр Эдиж, тут же предложил любому желающему за серебрушку, попробовать с помощью магии сбросить меня с каната. Кому это удастся, он выплатит целый талер. Желающих нашлось сразу пять человек. Что и как они там запускали в меня я не знаю, но по словам Шина это были и огненные шары и драконы и смерчи и даже гроза с молниями. А последний даже напустил на меня каких то страшных чудовищ, от чего половина зрителей с криками разбежалась, а вторая половина сидела не шевелясь, словно истуканы.

Надо ли говорить, что я этого ничего не видел и ни чего не чувствовал. По окончанию представления в мои руки попали первые самостоятельно заработанные мною серебрушки, целых две штуки. На следующий день, во дворе трактира, где мы устраивали свои представления было не протолкнуться.
Вот тогда то сэр Эдиж и предложил мне выступить вместе с нашим дрессировщиком "людоедов" на пару.
Для меня все это выглядело примерно так: - по протертому ковру степенно ходили Мурка и Муська, периодически гавкая и мяукая, Лукаш со страшным видом хлопал кнутом, вращал глазами и бегал туда - сюда. Изредка Муська гавкала на Лукаша, а Мурка громко шипела. Судя по реакции зрителей они видели нечто такое, о чего кровь стыла у них в жилах, а наиболее чувствительные зрительницы падали в обморок. А потом появился я. Мурка первым делом с разбегу прыгнула сначала мне на колени, а потом по моим холщовым штанам забралась мне на шею и удобно устроилась там.

Зрители орали и визжали от страха, а Муська скакала вокруг меня и заливисто гавкала. Через некоторое время я снял Мурку, вернее она сама спрыгнула с меня и Лукаш отправил их в свою клетку, предварительно вручив каждому из своих "людоедов" по кусочку мяса. Я вышел на центр арены, отряхнулся и поклонился. Толпа бесновалась, а потом я исполнил свой номер с канатом и опять нашлись желающие попытаться меня сбить. На этот раз их было больше десятка и среди них были даже женщины. Во время небольшого перерыва, когда я отдыхал на скрипучем стуле прямо на арене, сэр Эдиж предупредил меня, что как только к арене подойдет видная женщина в синей шляпе, я должен буду пошатнуться и потом картинно упасть на ковер, или по крайней мере красиво спрыгнуть с каната.
- А шляпа то у неё будет настоящая? А то ведь я магическую и не увижу.
- Настоящая, настоящая, не волнуйся. Ты только не сразу прыгай или падай, а по - изображай там что нибудь.

Так я и поступил. Дама была предпоследней и на ней действительно была настоящая синяя шляпка. После того, как она сделала несколько пассов руками я зашатался, несколько раз подпрыгнул на своем канате и потом с криком, сделав сальто спрыгнул на ковер, приземлился на ноги а затем опустился на одно колено. Тут же сэр Эдиж вручил ей настоящий талер и предупредил, что силы у меня не беспредельны и что я попробую выстоять в противоборстве ещё с одним магом и на этом представление будет закончено.
Тут уж я дал волю своей фантазии и изобразил не только прыжки на канате, но и покачивания из стороны в сторону, будто теряю равновесие. В конце концов я добрался до шеста и тем самым победил в этой схватке... Вечером я видел, как та женщина вернула сэру Эдиж талер, а он взамен отсчитал ей три серебрушки. Три серебрушки получил и я.
Две недели мы давали представления в этом городке и всегда публики собиралось очень много. Причем многие приходили по нескольку раз посмотреть и на "людоедов" и на "человека с железными нервами". Свой номер с животными я, по совету Лукаша, немного усовершенствовал. На свою рубаху и порты я прикреплял кусочки мяса и теперь и Мурка и Муська старались запрыгнуть и залезть на меня, что бы получить свое лакомство...

Перед самым отъездом в другой городок, трактирщик устроил нам званный ужин, где удостоил каждого участника представлений двумя, а то и тремя серебрушками и очень просил не забывать его и по возможности заезжать почаще. Как потом признался сэр Эдиж, его чистая выручка от продажи магических и истинных напитков и еды составила три золотых монеты, что соответствовало почти что годовому обороту трактира.
Надо ли говорить, что и в соседнем городке нас встречали на ура.
За то время, что я провел в труппе циркачей, мы объездили весь Мерилен и даже побывали в соседних королевствах. В свои 10 лет я стал полноправным членом труппы, а на побегушки был приглашен другой мальчишка, только не истинный, а простой магик. Так что чистить клетки с зверьем по прежнему приходилось мне. Следующий крутой поворот в моей жизни произошел когда мне уже исполнилось, как я считал 12 лет, и когда мы выступали в Турку - самом большом городе на востоке Мерилена. Кроме нас в городе давали свои представления ещё две цирковые труппы и между нами развернулась самая настоящая борьба за зрителей.

Сэр Эдиж однажды появился в сопровождении странного воина. Его странность заключалась в том, что он полностью был одет в настоящую одежду и оружие у него тоже было настоящим, то есть истинным.
- Прошу любить и жаловать, наш охранник на то время, что мы проведем в Турку. К нему следует обращаться как сэр Хорх,- и потом почему то шепотом добавил,- он из Агриколы.
Тогда я впервые услышал это название, но не придал этому ни какого значения...
Дни шли за днями, зрители валом шли на наши представления, а наш охранник, казалось ничего не делал, а только ходил вокруг арены. Все изменилось в один из дней, когда утром, на шестах по углам нашего ковра появились отрубленные головы. Причем это были настоящие головы, без всякой магии и под ними даже образовались небольшие лужицы крови.

Сэр Хорх пояснил, что ночью несколько вооруженных злоумышленников пытались напасть на нашу труппу и даже отравить наших зверей. Правда никаких подробностей он не привел. Обезглавленные тела погрузили на телегу и вывезли за стены города, а сэр Эдиж стал подумывать о том, что бы давать наши представления на одной из площадей города. Вскоре соглашение с городскими властями было достигнуто и теперь нашими зрителями одновременно могли быть более сотни горожан.
Сэр Хорх долго присматривался ко мне и наконец после очередного представления подошел и в упор спросил: - Ты истинный?
Я равнодушно пожал плечами. О том, что я истинный или настоящий в труппе особо не распространялись, но и не скрывали этого факта. - И что из этого?
А он продолжал задавать вопросы: - Ты сбежал из Агриколы?

- Я не знаю, что такое Агрикола. Если это какое то поселение или город, то я там не был и мы там ни разу не давали представления. Мой ответ удовлетворил его.
- Я примерно так и думал. Агрикола,- это место где живут только истинные и их семьи, и где не действует ни какая магия. Это место настоящих людей и там для таких как ты есть специальная школа, где готовят воинов Агриколы. Магики почему то называют нас ещё наемниками. Ты не хотел бы там поучиться?
- А зачем? Читать и считать меня научили цирковые, зарабатываю я вроде неплохо...
Хорх рассмеялся: - Не плохо? Две, три серебрушки в день? А сколько стоит настоящая рубаха или сапоги? - И видя, что я промолчал, добавил,- То, то. Тебе надо будет год работать, что бы купить себе что нибудь из одежды, а воин окончивший школу только по контракту получает ежемесячно пять золотых, да ещё и подработать может, как вот например я, охраняя вашу труппу. Ты подумай над моим предложение, посоветуйся с друзьями. Если что надумаешь, дай знать.
Прошло несколько дней, прежде чем я вспомнил об этом разговоре и обратился к сэру Эдиж за советом. К моему удивлению вечером собралась вся труппа.

- Друзья, - обратился ко всем сэр Эдиж,- нашему воспитаннику поступило предложение поступить в воинскую школу наемников Агриколы.
Первым отреагировал на это Лукаш: - Повезло парню, через пару - тройку лет станет сэром, золото будет грести лопатой...
- Ну это ты предположим загнул,- вмешался дядька Шин,- лет пять пройдет прежде чем его станут называть сэром и допустят к самостоятельной службе. А что повезло ты прав. Не каждому дается такой шанс. А что ты сам думаешь об этом парень?
Как то получилось так, что до этого времени у меня не было своего имени. Родители как то не удосужились мне его дать, старая Марфа не считала себя вправе это делать, а в труппе ко мне обращались сначала "мальчик", а теперь "парень".
Я пожал плечами: - Не знаю. А кто нибудь мне может сказать, что такое Агрикола?
Сэр Эдиж кивнул головой: - Агрикола - местность и город на юге Мерилена, что расположена почти что на границе с королевством Сван. Там живут только настоящие или истинные, так как магия там не действует. Причем ни какая магия, ни черная, ни белая. Люди там все производят своим трудом, чем очень гордятся. И соответственно там все настоящее и одежда и предметы и еда. А товары произведенные в Агриколе пользуются большим спросом у богачей и стоят очень больших денег. Но ещё больше лорды и знать готовы платить за воинов Агриколы. Ведь на них не действует ни какая магия и их можно поразить только настоящим, истинным оружием. Их нанимают по контракту для охраны детей, жен, самих лордов, разных ценных вещей, выполнения специальных заданий, которые не под силу лучшим воинам магам, да и самим высоким магам, что обитают при дворе того, " кто в праве принимать решение".

Друзья, я считаю, что мы не должны препятствовать нашему парню поступить в воинскую школу. Да, я понимаю, что после его ухода нас вновь будут ждать тяжелые времена, ведь он стал звездой нашего цирка. Но ведь нам не привыкать. А когда он станет богатым и знатным лордом, думается, по крайней мере я надеюсь, он не забудет наш цирк и при случае всегда сможет на помочь.
Потом высказались ещё несколько человек, но смысл их выступлений сводился к одному и тому же, - Я вырос и стены бродячего цирка стали для меня маленькими, пора выходить на широкую дорогу взрослой жизни Расставаться со мной жалко, но мы надеемся на встречу в будущем.

- А теперь друзья,- вновь взял слово сэр Эдиж,- нам надо дать имя нашему парню, а то как то неприлично отпускать его без наречения.
Посыпались разные предложения, были среди них и необычные, типа - Циркач, Безнерв, Любомир и другие. Но больше всех всем понравилось имя Самреш, то есть "сам решаю", а в сокращенном варианте - Самр.
Обряд наречения произвели Лукаш и сэр Эдиж. Мою голову облили водой, выстригли с неё приличный клок волос и сожгли его в огне. Так я стал Самром. Меня сразу же предупредили, что свое полное имя мне лучше никому не называть, так как я хоть и не чувствителен к магии и она на меня не действует, но как говориться - береженого бог бережет.

А вечером следующего дня, сразу же после моего последнего представления, меня передали из рук в руки сэру Хорх, который равнодушно посмотрел на меня и бросив,- Следуй за мной и не отставай,- направился в сторону богатых кварталов, где находились дома знати и богатых купцов.
У меня щипало в глазах, я постоянно оборачивался и смотрел на группу родных мне циркачей и еле сдерживал слезы.
Когда мы завернули за угол Хорх остановился: - Я понимаю парень, как тебе сейчас тяжело, но вот тебе первый урок истинного мужчины, а тем более воина - никогда не давай волю своим эмоциям. Это удел слабых магиков пускать слюни и сопли при расставаниях, или визжать и прыгать от радости до небес при встречах. Умей сохранять выдержку и спокойствие при любых обстоятельствах...
Так началось мое обучение у сэра Хорха, который до моего прибытия в Агриколу был моим учителем, наставником и советчиком.

Мой день начинался с обязательной тренировки. Сначала Хорх проверял меня на выносливость, ловкость, силу, а потом просто стал учить пользоваться оружием. Пока только деревянным и тяжелым. Целыми днями я махал палками во внутреннем дворе какого то дома, откуда мне было запрещено выходить. На заучивание и отработку одного удара отводилась неделя. И Хорх был очень недоволен, если по её окончанию мой деревянный клинок не терял свой вид. Каждый вечер, когда он возвращался со своей службы, он принимал у меня своего рода экзамен на предмет того, как я усвоил тот или иной удар или защиту...
Я узнал, что в Турку мы пробудем ещё не менее месяца, пока у Хорха не закончится контракт, а потом неторопливо направимся в сторону Агриколы, если конечно нам не подвернется какой нибудь очередной выгодный контракт, так что мой путь в воинскую школу может растянуться на месяцы и даже годы.
- Не вешай носа парень. Я сам в состоянии научить тебя всему тому, что преподают в школе. Я был там преподавателем семь лет, а по прибытию ты просто сдашь выпускные экзамены и получишь патент на право самостоятельной деятельности. Только не думай, что это будет легко сделать. Из десяти соискателей патента с первого раза его получают только три, максимум четыре выпускника школы, остальные тренируются и совершенствуются ещё пол года, пока их допустят для пересдачи. А трое из каждого десятка так и не получают патента и становятся обыкновенными тружениками Агриколы, которая кроме воинов ещё славится своими мастерами и ремесленниками...

Ремесленником мне быть почему то не хотелось, так что я со всем старанием относился к своим тренировкам и занятиям. Хотя мне не всегда было понятным, для чего надо бегать с мешком на плечах или приседать с ним же до изнеможения и каждый день обязательное холодное обливание утром и вечером.

То ли приобретенные в цирке навыки, то ли моя природная ловкость и сообразительность, но все приемы я усваивал достаточно быстро, так что к концу первого месяца занятий я удостоился права на спарринг со своим наставником.
Это были изнуряющие схватки. Один и тот же прием он заставлял повторять меня в разных вариациях по нескольку раз и в сочетании с различными комбинациями. Хорх учил: - Как правило большинство бойцов погибают в начале схватки, когда мозг и ум воина ещё не включился в работу, по этому то у тебя некоторые комбинации и приемы должны быть отработаны до автоматизма, на уровне бездумных действий, мышечной памяти, что позволит тебе выжить и даже не получить ранения.

По окончанию контракта, мы покинули гостеприимный Турку и вместо того, что бы направится на юг, отправились на запад. Во время путешествия я постигал науку верховой езды и умение управлять лошадью. Настоящей лошадью, если вам это о чем то говорит. Я седлал и расседлывал, мыл, тер, кормил и поил. Это все мне напоминало мою работу в цирке и я не очень ей тяготился. Меня учили скакать рысью, галопом, часами держаться в седле и не чувствовать усталости, правильно подгонять стремена и поводья, крепить седельные мешки и рубить на всем скаку. Не скажу, что все давалось мне легко. На первых порах моё седалище наверняка представляло из себя сначала один большой синяк, потом такой же большой мозоль, а потом я к этому привык и перестал обращать внимания на такие пустяки.
Не смотря на то, что мы путешествовали налегке, и вроде никуда не торопились, иногда Хорх устраивал длительные и достаточно быстрые переходы, на которых я учился есть на ходу, дремать в седле, следить за состоянием своей лошади и вовремя давать ей отдыхать, ведя её в поводу....

А ещё моей обязанностью было разведение костра и приготовление пищи, мытье посуды, утренняя самая тяжелая стража и многие другие мелочи, до которых мой наставник и учитель не снисходил.
Мы забирались все дальше и дальше на запад и все реже и реже нам попадались обжитые места. Именно здесь Хорх начал учить меня наблюдательности и сообразительности. Он учил запоминать местность по которой едем, обращать внимание на мелочи, следить за поведением птиц. Он даже несколько раз показывал мне, неслыханное дело, следы диких зверей, которые сохранились в этом диком краю. Он так же требовал, что бы я запоминал приметы, которые указывают на перемену погоды, ночной дождь или смену направления ветра.
Западная часть Мерилена представляла собой странную смесь леса и степей. Густые пальмовые рощи с обилием разных плодов сменялись большими открытыми пространствами, где не куда было спрятаться, а густая и высокая растительность сменялась выжженной и треснувшейся землей.

Я поинтересовался у Хорха: - А почему здесь никто не живет? Его ответ удивил и озадачил меня:
- Это проклятые земли. Сначала люди с большим удовольствием селились здесь, но потом стали замечать, что через одно, два поколения у них стали рождаться уроды, а дальше больше. На свет стали появляться такие чудовища, о которых и рассказывать страшно. Они то и уничтожили все живое в этом районе. Тогда тот " кто в праве принимать решение" обратился к воинам Агриколы и призвал их на большую охоту. На его зов откликнулось триста храбрецов. Почти все они полегли здесь, но и чудищ извели. Вернулось всего пять воинов.
- А разве маги не могли своими силами справиться с ними?
- Нет, это были настоящие чудовища и магия на них не действовала. С тех пор, каждый воин Агриколы хотя бы раз в жизни обязан побывать у монумента славы, поклониться праху храбрых воинов, а заодно и проверить, не появились ли новые монстры в этом крае.

- А что это за монстры - чудовища, расскажи мне о них.
Хорх улыбнулся: - А ты потом по ночам не будешь бояться нести свою стражу?
- А они что такие страшные?
- Суди сам. Дины - в два человеческих роста, с мощными задними лапами на которых они и передвигаются, огромной головой с зубастой пастью, а что бы голова не перевешивала, сзади у них длинный хвост, на который они опираются, а в схватке используют как оружие, что бы сбить противника с ног. Рексы - те поменьше, но более проворные и кровожадные. Действовали только стаями по пять - семь особей. Внешне похожи на динов, но без хвоста. И те и другие сохранили от своих предков людей зачатки разума и умение пользоваться примитивным оружием а не только когтями и зубами, которыми их наделили природа.

2.

На очередном привале в пальмовой роще, после того, как я слазил на деревья и собрал наиболее спелые плоды, мы расположились на ужин и ночлег. В этот раз костер мы не разводили, да и он был ни к чему. Полная луна давала много свету, а ночи, не смотря на то что сейчас был сезон дождей, были по прежнему теплыми.
В этот раз вопреки сложившимся правилам первую стражу выпало нести мне. Вооружившись настоящим клинком и выслушав очередные наставления, я удобно устроился в корнях большой пальмы возле заснувшего Хорха и стал внимательно вслушиваться в ночные звуки.

Ночная жизнь кипела и бурлила. Вот прошелестела какая то птица, её тень я успел заметить краем глаза только тогда, когда она уже пронеслась мимо меня. Потом я услышал стук упавшего ореха, потом ещё одного, а потом орехи стали падать один за другим, словно кто то специально их сбрасывал на землю. Вдруг все затихло. Наступила мертвая тишина, даже ночные птицы и насекомые перестали подавать признаки жизни. А потом раздались откуда то издалека мерные ухающие звуки, словно кто то со всей силы бил по подушке, выбивая из неё пыль. Только что это за подушка и кто мог бить с такой силой, было не понятно. Вскоре я понял, что звуки приближаются к нашей роще. Мне действительно стало страшно, а вдруг это одно из уцелевших чудищ, ведь не даром наемники проверяют, а не появились ли тут новые монстры...
Пересилив страх, крепко зажав в руке клинок и поправив на поясе метательные ножи - подарок сэра Эдиж, очень осторожно, стараясь не шуметь, я пошел на звук. Вот и конец роще. На открытом пространстве в лунном свете я увидел странную картину. Несколько небольших птиц со всего разбегу сталкивались друг с другом и при ударе издавали эти странные ухающие звуки. Все мои страхи тут же улетучились и я уж было собрался возвращаться назад к нашей пальме, как вдруг заметил странную тень, которая приближалась к этой стайке птиц. Причем я видел именно тень, которую отбрасывала луна, а того, от кого была эта тень, я как не напрягал зрение не увидел.

Взметнулось гибкое длинное тело, которое одним прыжком накрыло сразу же двух птиц. Раздался негромкий писк и все опять замерло. Только две тушки неподвижно лежали на земле, но удачливого охотника нигде не было видно. Даже тень, по которой я ориентировался, исчезла. Постояв ещё несколько минут и не услышав ни единого звука я решил вернуться к месту нашего ночлега.
А там меня встречал сидящий на земле Хорх.
- Ну что, удалось увидать ночного охотника?
Я ни капли не удивился ни его вопросу, ни тому, что он не спал.
- Нет, только тень и двух птиц, которых он поймал, но почему то бросил.
- Это значит, что ты стоял недостаточно тихо и он тебя или услышал, или почувствовал твой запах. С какой стороны дул ветер?

Я растеряно ответил, что ветра не было, или он был но такой, что я его не почувствовал.
- Вернись и принеси птиц, все равно охотник за ними уже не вернется, а я пока разведу костер.
Птицы действительно так и лежали на том же самом месте. Но самое интересное заключалось в том, что как я внимательно не всматривался в землю, никаких следов кроме птичьих лап я так и не обнаружил. Что бы не сорить возле нашей стоянки я ощипал птиц тут же на поляне, а перья и внутренности зарыл в небольшой ямке, что вырыл своим метательным ножом.
- Ты что то долго, следы искал?
- Странно, что там кроме трехпалых птичьих я больше ничего не заметил.
- А ты и не мог ничего заметить. Ночной охотник не оставляет следов. Он как бы парит над землей. Многие маги бьются над этой загадкой, но ничего поделать не могут, так что в Мерилене летать может только он да ещё и птицы. К тому же он невидим для наших глаз и тебе здорово повезло, что ты хотя бы заметил его тень....
Заснул я только под утро после того, как мясо было пожарено и съедено, а кости и угольки от костра зарыты в яме. И не смотря на то, что ночь была практически без сна, мое утро вновь началось с тренировки а потом и учебного боя с наставником. Выехали мы в этот раз позже обычного, так как мне пришлось довольно долго разыскивать наших коней, которые в поисках сочной травы ушли достаточно далеко.

Хорх по своему обыкновению не забрал у меня утром клинок, а наоборот кинул от него ножны и приказал повесит себе на пояс. А себе вместо него повесил другой клинок, более нарядный, который он достал из своего седельного мешка.
Осмотрев меня с ног до головы, как будто видит в первый раз, он покачал головой.
- Надо тебя приодеть парень... Может быть ты наконец то назовешь мне свое имя? А то не удобно как то обращаться к тебе как к какой нибудь веще.
- Меня нарекли Самр.

- Самр, ну что ж я так и буду тебя звать. Имя не плохое, не хуже чем Хорх. Ты все приготовил и проверил? Теперь до самого города поедем без остановок...
Мы остановились на небольшой возвышенности, а перед нами во всей своей красе предстал город. В самом центре его на высоком холме подобно стреле величественно устремленной в небо, поднимался черный столб монумента
- Стикс,- благовейно произнес Хорх.- Памятник славе и скорби, героизму и горю. Только пять смельчаков уцелели в этой кровавой битве, но и они не прожили долго. Позже всех умер мой дед, через семи лет после возвращения. Мой отец мне рассказывал, что из стройного, сильного и высокого воина он превратился в высохшего и сгорбленного старика. А ведь ему не было и сорока лет.
- Хорх, а почему у города такое странное имя? Ведь если я правильно перевел с тари - это "черная вода"? Там что бьет источник?

- Ты прав Самр, из под памятника действительно бьет источник с темной водой. А своим названием город обязан тем далеким временам, когда люди ещё верили в разных богов и среди них была богиня клятв - Стикс. "Согласно легендам Стикс жила далеко, на крайнем западе, где начинается царство ночи, в роскошном дворце, серебряные колонны которого упирались в небо. Это место было отдалено от обители богов, лишь изредка залетала сюда Ирида за священной водой, когда боги в спорах клялись водами Стикса. Клятва считалась священной и за нарушение её даже богов постигала страшная кара: клятвоотступники лежали год без признаков жизни и затем на девять лет изгонялись из сонма небожителей. Под серебряными колоннами дворца подразумеваются падающие с высоты струи источника; местопребывание богини — там, где из струй образовывался поток. Отсюда воды уходили под землю, в темноту глубокой ночи, ужас которой выражался в ужасе клятвы."

А теперь постарайся не отстать от меня. Мы направляемся сразу к монументу для поклонения, а заодно и тебя приоденем. Нельзя проявляться в этом городе в таком безобразном виде.
- Вид как вид,- пробурчал я себе под нос, подгоняя свою лошадь, что бы действительно не отстать от Хорха. В город мы въехали через никем не охраняемые ворота и какими то переулками и проулками направились к чернеющей громаде памятника.
Высоченная четырехгранная колонна из черного гранита, созданная и поставленная не иначе как с помощью магии, с высеченными на её сторонах именами тех, кто очистил эти земли от чудищ. Но если здесь использовалась магия, то почему я все это вижу? А если это настоящий столб из целого куска, то как его сюда доставили и как установили? Это выше человеческих сил. Однако вопросы я задавать не стал и последовал за своим наставником, который легко спрыгнул на землю и без остановки направился в чернеющий проход, что вел к подножью памятника.

Внутри кургана или братской могилы нас встретил одноглазый смотритель.
- Кого я вижу? Хорх собственной персоной пожаловал в храм славы и скорби. Рад видеть тебя дружище в полном порядке и здравии.
Они обнялись как старые знакомые. - А кто это рядом с тобой? Неужели ты снизошел до ученика? Ого, у него уже на боку настоящий клинок, это сколько уже лет он рядом с тобой?
- Ты не поверишь Джаб, но он в учении меньше шести месяцев или что то около того.
- И ты уже вручил ему клинок? Хорх пожал плечами: - Хочешь, проверь...
Не успел я сообразить что речь идет обо мне, как одноглазый отпрянул чуть назад, со свистом извлек свой клинок и накинулся без единого слова на меня. Дальше стали действовать мои инстинкты и как говорит Хорх, моя мышечная память.
Я отбил несколько его атак и даже сам произвел несколько приемов, прежде чем, опять таки по словам Хорха, включился мой мозг и мой ум. Я успешно противостоял нападкам смотрителя и даже контратаковал его и заставил немного попятиться.

- Хорх, мне убить одноглазого? - А ты это сможешь сделать? - Легко. - Тогда не убивай, но покажи свое превосходство.
Я выхватил свой метательный нож и одним движением отправил его рукояткой вперед в единственный глаз смотрителя. Все это произошло так быстро, что он немного замешкался и этого мне хватило, что бы ударом плашмя выбить его меч из руки. В это время рукоятка моего ножа ударила его под глаз и он на время потерял зрение. Когда смотритель проморгался, Хорх уже держал его меч рукоятью вперед и слегка улыбался.

- Джаб, поверь мне, у тебя в этот раз не было ни единого шанса. Уже через месяц обучения он провел со мной первый спарринг, к тому же у него хорошая школа выучки - он больше пяти лет был артистом бродячего цирка, а сегодняшней ночью он отобрал добычу у ночного охотника и даже видел его тень.
Потирая ушиб Джаб недовольно проворчал: - Ты специально подставил меня этому юнцу. .. Хочешь, проверь,- передразнил он наставника, - а я как простак купился. А парень действительно неплох. Как говоришь его зовут?
- Это Самр. Самр, это Джаб, смотритель монумента и один из нас. Не смотри на него с высока. До того, как ему пришлось сражаться сразу с тремя десятками вооруженных до зубов самирами и он в схватке потерял глаз, а также ему повредили сухожилия на обоих руках,- он был лучшим бойцом Агриколы. Да и сейчас он просто не воспринял тебя всерьез, иначе тебе пришлось бы очень туго.
- Ладно, не запугивай парня раньше времени. Мы ещё с ним встретимся в спарринге и там посмотрим действительно на что он готов.

Они обнялись, и уже не обращая на меня внимания вот так в обнимку пошли в глубину подземного помещения. Там оказалось несколько комнат, небольшой источник бил прямо из под земли по центру. Во мраке помещения вода действительно казалась темной. На стенах горело несколько странных факелов. Они не мигали, не чадили, горели ровным светом и не реагировали на порывы ветра и сквозняк.
Невесть откуда появились молчаливые слуги, приняли от нас наши вещи и накрыли на стол. Дождавшись, когда они закончат, Джаб нетерпеливо спросил: - Что то случилось Хорх? Тебе нужна помощь, деньги, совет?
- Не волнуйся дружище, со мной все в порядке, а сюда я прибыл в воспитательных целях,- и он кивнул в мою сторону головой,- а заодно немного подзаработать. Слышал я что у Смирта с Граком очередная вражда?
- А когда у них её не было? Все никак не могут поделить верховную власть в отдельно взятом квартале. Почитай уже лет десять враждуют. А что, дело верное. Узнав что в Стиксе находится сам Хорх, один из них наверняка попробует с тобой заключить контракт хотя бы на месяц. Не продешеви дружище.

- Ну к Граку я вряд ли пойду, у меня с ним старые счеты, а вот от Смирта контракт пожалуй приму.
- Ну это ты зря про Грака. Его ведь дочка так и не вышла замуж ни за кого. Интересно, кого она до сих пор ждет и кому хранит верность? Ты случайно не знаешь?
Если б я в это время случайно не оторвал свой взгляд от тарелки и не посмотрел на наставника, то не заметил бы как он побледнел и скривился.
- Говоришь значит что леди Гикс до сих пор так и не нашла себе достойного мужа?
- И даже не пыталась искать. А всех претендентов отшила....
От обильной трапезы и бессонной ночи меня потянуло в сон и я стал клевать носом. Заметив мое состояние, Хорх попросил Джаба показать мне мою комнату. Тут же словно из под земли появились безмолвные слуги, буквально подхватили меня под руки и отвели в небольшую, но уютную комнатушку, где я быстро разделся и с наслаждением нырнул под настоящее одеяло в настоящую постель.
Наверное уже наступило утро, потому что я чувствовал себя хорошо отдохнувшим и выспавшимся. Быстро одевшись я вышел из комнаты. Тут же передо мной возник слуга и знаком попросил меня следовать за ним. Он вывел меня через другую дверь на противоположенную сторону холма, на котором был установлен обелиск с именами героев. Там, к моему удивлению оказалась небольшая, но хорошо утоптанная площадка, на которой уже разминался одноглазый Джаб.
- Как спалось на новом месте Самр? Кошмары не мучили?

- Спасибо, нет не мучили. Давно я так сладко не спал.
- Вот и прекрасно. Иди выбирай тренировочный меч и разминайся, минут через десять проведем спарринг, а то Хорх ещё дрыхнет, а может быть уже сбежал к своей Гикс. Ведь они лет пять не виделись, с того самого момента как Грак выставил Хорха из своего дома....
Джаб действительно оказался непревзойденным мастером своего дела. Во время тренировочной схватки мой меч так и норовил все время выскочить из моей руки, а большинство моих ударов приходились в никуда, так как мой соперник очень быстро перемещался. В самом конце полноценной тренировки, когда моя рука уже с трудом просто держала тренировочный меч, Джаб показал мне несколько приемов с помощью которых можно обезоружить противника и заставил меня повторять их столько раз, сколько по его мнению мне хватило для понимания моих действий.

Я дышал как загнанная лошадь, а он даже не запыхался.
- А Хорх прав, в тебе парень заложен большой потенциал. Вот правда руки у тебя слабоваты, но это дело наживное. Тебе сколько лет то?
- Тринадцать. - Всего то? - смотритель присвистнул,- а я то думал, что тебе лет пятнадцать, шестнадцать. Слушай Самр, а ты не мог для меня показать что нибудь из того, что ты умеешь как артист? Понимаешь, ни разу не видел выступления циркачей.
Я удивился такой странной просьбе, но решил её выполнить, да и площадка была достаточно ровной. Для начала я подобрав несколько камней стал ими жонглировать, потом то же самое я проделал с метательными ножами и камнями одновременно. В заключении я с разбегу сделал так называемую дорожку и несколько сальто и кульбитов.

- Если б здесь была натянута крепкая веревка или канат, я бы ещё походил по ней над землей.
-Ну это ты парень хвастаешь, хотя впрочем это легко проверить.
По знаку Джаба из двери показался слуга и смотритель приказал принести ему крепкую веревку и привести ещё пару слуг. Пока вокруг нас ни кого не было, я поинтересовался, почему его слуги не говорят ни слова а общаются только жестами?
- У них что языки отрезаны?
- Конечно нет, это те, кто дал обет молчания на время службы здесь. Со временем все узнаешь сам.
Вскоре слуги принесли большой моток веревки и один конец его я крепко накрепко привязал к одиноко стоящему дереву, а второй закрепили через деревянные вилы и слуги крепко взяли его в руки. Я легко подтянулся на веревке и вскочил на неё. Вместо балансира - веера, я использовал свой клинок. Для начала я несколько раз буквально пробежался по веревке туда обратно, привыкая к её растяжимости и пружинистым свойствам, а потом выполнил свою программу с прыжками, приседаниями и быстрыми разворотами. В конце выступления я завязал себе глаза и осторожно добрался в таком виде до дерева, после чего легко соскочил на землю.

Смотритель смотрел на все это действо с широко открытыми глазами:
- Да,- протянул он, - теперь я верю, что из тебя действительно выйдет хранитель Агриколы. А потом поняв, что сказал что то или лишнее или не нужное, он быстро замолчал и перевел разговор в другое русло:
- Хорх просил тебя приодеть. Действительно твоя одежда выдает в тебе жителя очень дремучего поселения. Ткань то наверное домотканая? Это ж сколько кому то пришлось трудиться над ней? Пошли, покопаемся в моих закромах, может быть что нибудь и подберем достойное.
Сделав мне знак следовать за ним, мы вернулись в помещение под монументом. Там Джаб провел меня в небольшую комнату всю заставленную сундуками. Ещё раз критически оглядев меня он открыл один из сундуков и стал копаться в нем. Вскоре на свет были извлечены целых три комплекта нижнего белья подходящего для меня размера. Из других сундуков для меня таким же образом были извлечены две пары тонких кожаных штанов. Только на проверку это оказалась не кожа, а какая то очень интересная ткань, очень похожая на кожу. Рубашки мне подобрали тоже быстро, а вот безрукавку пришлось поискать, как впрочем и сапоги для меня. Дело в том, что настоящие сапоги я ни разу в жизни не носил, обходясь простыми ичигами - обувкой сделанной из коры мягкого дерева, по этому все сапоги мне или жали, или в них болталась нога, пока с самого дна не были извлечены такие, которые хоть и были мне чуток великоваты, но сидели на ноге как влитые.

Потом мне ещё подобрали настоящий пояс с кольцами для крепления оружия в ножнах. В заключении этого сказочного для меня превращения Джаб провел меня в святая святых - оружейную палату. Тут уж пришла моя очередь смотреть на все с широко открытыми глазами и разинутым ртом. Развешанного оружия наверное хватило бы для того, что бы вооружить если не армию, то по крайней мере очень большой отряд. Смотритель сам выбрал для меня два клинка, для чего заставлял меня перемерить чуть ли не с десяток мечей, пока не хмыкнул удовлетворенно: